В праздник Воздвижения, который является одновременно скорбным и радостным, мы вспоминаем крестную смерть Спасителя и благодарим Бога за все блага, которые проистекают для каждого из нас от Креста Христова. Вот почему Воздвижение считается одним из двенадцати самых великих праздников Церкви и в то же время является днем строго поста. Мы соблюдаем этот пост в память о страданиях Спасителя, но радуемся и ликуем, прославляя силу Христа, которая через Крест подается каждому из нас.
В сегодняшнем Евангелии мы читаем, как первосвященники и служители кричали: «Возьми, возьми, распни Его!» А Пилат отвечал: «Царя ли вашего распну?» Евангелист Иоанн увидел пророчество об искупительном значении смерти Иисуса (Ин. 19:15), он видит скрытый смысл и в репликах Пилата. На глубинном богословском уровне Иисус всегда был и остается Царем — даже в Своем предельном унижении и истощании. Это царское достоинство Иисуса подтверждается словами Пилата, обращенными к иудеям. Оно будет также подтверждено надписью, которую Пилат прикажет прибить к кресту над головой Распятого (Мф. 27:37; Мк. 15:26; Лк. 23:38; Ин. 19:19).
Сегодняшнее Евангелие точно отмечает время и место описываемых событий: «…на месте, называемом Лифо́стротон, а по-еврейски Гаввафа. Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый». Для Евангелиста важно отметить место, день и час вынесения приговора: Лифостротон, пятница перед пасхой, час шестой (по современному счету, около полудня). Чем объясняется такая точность? Очевидно, тем, что именно момент окончательного вынесения приговора Пилатом стал тем поворотным пунктом, после которого историю суда над Иисусом уже невозможно было развернуть вспять.
Автор Евангелия от Иоанна является одним из его героев. Он незримо присутствует в этом Евангелии — иногда анонимно, иногда в виде некоего не названного по имени ученика. При кресте Иисуса стоит ученик, «которого любил» Иисус: ему Иисус поручает Свою Матерь (Ин. 19:26–27). Тот же анонимный ученик имеется в виду в повествовании о том, как кровь и вода истекли из тела Иисуса, умершего на кресте: «И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили» (Ин. 19:35). Эти слова могли бы послужить эпиграфом ко всему четвертому Евангелию. Здесь мы имеем не только упоминание автора о себе в третьем лице, но и прямое обращение к читателю во втором лице множественного числа, чего мы не находим ни в одном другом месте Евангелия.
Крест, который был орудием позорной казни, стал символом спасения для миллионов людей. И сегодня мы воздвизаем крест, вспоминая страдания Господа Иисуса Христа, вспоминая страдания мучеников и исповедников. И в то же время мы взираем на этот священный для нас символ с радостью и надеждой, ибо понимаем, осознаём и чувствуем, что Крест Господень принял и впитал в себя благодать Божию. И сегодня он является для нас источником исцеления и спасения.
В сегодняшнем Евангелии мы читаем, как первосвященники и служители кричали: «Возьми, возьми, распни Его!» А Пилат отвечал: «Царя ли вашего распну?» Евангелист Иоанн увидел пророчество об искупительном значении смерти Иисуса (Ин. 19:15), он видит скрытый смысл и в репликах Пилата. На глубинном богословском уровне Иисус всегда был и остается Царем — даже в Своем предельном унижении и истощании. Это царское достоинство Иисуса подтверждается словами Пилата, обращенными к иудеям. Оно будет также подтверждено надписью, которую Пилат прикажет прибить к кресту над головой Распятого (Мф. 27:37; Мк. 15:26; Лк. 23:38; Ин. 19:19).
Сегодняшнее Евангелие точно отмечает время и место описываемых событий: «…на месте, называемом Лифо́стротон, а по-еврейски Гаввафа. Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый». Для Евангелиста важно отметить место, день и час вынесения приговора: Лифостротон, пятница перед пасхой, час шестой (по современному счету, около полудня). Чем объясняется такая точность? Очевидно, тем, что именно момент окончательного вынесения приговора Пилатом стал тем поворотным пунктом, после которого историю суда над Иисусом уже невозможно было развернуть вспять.
Автор Евангелия от Иоанна является одним из его героев. Он незримо присутствует в этом Евангелии — иногда анонимно, иногда в виде некоего не названного по имени ученика. При кресте Иисуса стоит ученик, «которого любил» Иисус: ему Иисус поручает Свою Матерь (Ин. 19:26–27). Тот же анонимный ученик имеется в виду в повествовании о том, как кровь и вода истекли из тела Иисуса, умершего на кресте: «И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили» (Ин. 19:35). Эти слова могли бы послужить эпиграфом ко всему четвертому Евангелию. Здесь мы имеем не только упоминание автора о себе в третьем лице, но и прямое обращение к читателю во втором лице множественного числа, чего мы не находим ни в одном другом месте Евангелия.
Крест, который был орудием позорной казни, стал символом спасения для миллионов людей. И сегодня мы воздвизаем крест, вспоминая страдания Господа Иисуса Христа, вспоминая страдания мучеников и исповедников. И в то же время мы взираем на этот священный для нас символ с радостью и надеждой, ибо понимаем, осознаём и чувствуем, что Крест Господень принял и впитал в себя благодать Божию. И сегодня он является для нас источником исцеления и спасения.
